Валентинов день - Страница 2

Чуть не добавив — и тебя бы там с удовольствием вздернула!

В трубке вздохнули. Я покосилась — Денис не очень успешно делал вид, что смотрит телевизор. Мой бывший, видимо, вспомнил, что он — интеллигентный человек, и сказал тоном ниже:

— Звонил тебе на работу. У тебя что, дела пошли? Опять, наверное, без таблеток загибаешься? Ты же безалаберная, даже о себе позаботиться не в состоянии…

Я прервала очередную его лекцию о моей жизненной несостоятельности:

— Мне Денис принес.

— Та-ак, — сказал он через паузу — с удовлетворением. — А ты всегда уверяла, что он только твой друг. И что, все твои друзья знают, когда у тебя начинается менструация? Он сейчас у тебя? Поди, еще и животик гладит?

Я отвела трубку от уха, взглянула на нее, как на ядовитую гадину, и от полноты чувств так шарахнула ею по бедному телефону, что тот только жалобно вякнул. Денис перестал притворяться мебелью.

— Мне он никогда не нравился! — заявил агрессивно.

Я злобно глянула на него: этот еще!..

— Ты что, знал, что мы разбежались?

— На этой неделе сказали. И скатертью дорога.

— И тебе тоже! — огрызнулась я.

— И мне, — мирно согласился Денис.

Я подумала, озадачилась и спросила:

— А, правда, откуда ты… — я помотала в воздухе рукой, не в силах закончить, но Денис понял без перевода.

— Если девушка, которую я много лет знаю, регулярно, из месяца в месяц сваливается "с головной болью"… Ну очень трудно догадаться!

— Ладно-ладно, заткнись! — пробормотала я.

Денис поглядел в телевизор, спросил отвлеченно:

— А ты заметила, что мы с тобой впервые одновременно остались без партнеров?

— И что? — без интереса осведомилась я.

Денис поднял рюмку. Сказал торжественно:

— Это судьба!

— Сейчас эта судьба отдерет свою задницу от моего кресла и…

— Понял-понял! Посуду можно помыть, нет? Расслабься. Вон телик посмотри.

С нашим телевидением расслабишься. В новостях только и узнаешь, где что взрывают, где кого убили, где что прорвалось и замерзло. Я переключила канал. "Труп, расчлененный на несколько частей и завернутый в клеенку…" Щелк. "Жертвы недавнего землетрясения остались без крова и пищи…" Щелк. "Однажды я убил маленькую девочку и носил ее голову, как шляпу…" Аут. Я сдалась и выключила телевизор. Денис мурлыкал на кухне — довольно музыкально. Я закрыла глаза…

…М-м-м, каждое утро бы такие запахи — и я бы терпимее относилась к жизни. Я открыла глаза и сонно улыбнулась стоящему рядом мужчине.

— Привет, соня! — сказал он негромко. — Кофе будешь?

Я зажмурилась и вновь распахнула глаза. Денис никуда не делся — стоял передо мной в спортивной майке и широких мягких штанах — и, улыбаясь, разглядывал мою недоуменную физиономию.

— Дин? — я резко села, оглядываясь. Ну, конечно, как я вчера уснула на диване…

— Не стал тебя будить, — закончил мою мысль Денис и показал пальцем за спину. — Ночевал, сирота-сиротой, в спальне. Уже двенадцать. Я честно порхал на цыпочках. Тебе кофе в постель?

— В чашку! — буркнула я, все еще пытаясь проснуться. Обвинила спину уходящего Дениса. — Ты меня споил! Подсыпал снотворное!

— Скажи спасибо, что не мышьяка! — отозвался тот с кухни.

— Спасибо, — пробормотала я, спуская ноги с дивана. — Хотя тогда бы уже все было кончено…

Я долго мокла под душем, внушая организму, что он вполне отдохнул и выспался после суматошной рабочей недели. Организм верил слабо. Зевая, я прибрела на кухню. Бодрый до отвращения Денис поставил передо мной тарелку с горкой золотистых гренок. Налил громадную чашку крепчайшего кофе. Я с неприязнью посмотрела, как он с аппетитом расправляется со своим завтраком и, глотнув кофе, закрыла глаза. "Подымите мне веки…" Денис что-то сказал. Я посмотрела на него сквозь ресницы.

— У?

Денис глядел с интересом.

— Если не будить, можешь и сутки проспать?

— И двое.

— Классно выглядишь.

— Ага…

Я вздохнула — женщина должна выходить к завтраку накрашенной, ухоженной, уложенной, свеженькой и бодренькой, как бывшая "Пионерская зорька"…

Зазвенел дверной звонок. Мы оба подпрыгнули. Денис прекратил жевать и стал похож на хомяка с одной набитой щекой. Все мои родственники, друзья и знакомые твердо знают, что не стоит приходить ко мне в выходной раньше двух часов дня. Если ты не самоубийца, конечно. Мы подумали об одном и том же, потому что Денис, вновь энергично заработав челюстями, объяснил:

— За галстуком.

Я сорвалась с места:

— Если это он — убью. Его убью и тебя убью. И себя убью!

Я гремела замками. Значит, пришел убедиться, да? Ну, я тебе сейчас все доказательства представлю… Я распахнула дверь и с разбегу рявкнула:

— Что?!

Прямо в лицо своей подружке Соньке.

Та от неожиданности отпрыгнула.

— Ой! Привет, Оль!

— Привет! — в той же тональности машинально продолжила я, окидывая подозрительным взглядом лестничную площадку — не притаился ли где в засаде мой бывший.

— Я тебя, наверное, разбудила? — осторожно предположила Соня. — Я думала, уже первый час…

— Ладно, — сказала я, успокаиваясь. — Заходи.

— Я звонила, но у тебя все время занято…

Я покосилась на валявшийся у дивана телефон.

— Похоже, он после вчерашнего немного… не работает. Поди, уговаривать пришла? — подозрительно спросила я, видя, как подруга мнется. — Даже не вздумай!

— У Алены все-таки юбилей, — осторожно начала Сонька, — она же расстроится…

Она глянула за мое плечо и замерла. Ее глаза и рот изобразили три вопросительных "о?" Нет, скорее даже: "О?!"